Ряд источников утверждают, что в первые годы советской власти в рамках борьбы с религией в стране появился памятник апостолу, предавшему Христа. Мы проверили, так ли это было.

В большинстве историй о появлении российского монумента Иуды фигурирует Свияжск — исторически город, а ныне село на волжском островке в 20 км от Казани. Вот что пишет историк-краевед Георгий Мюллер: «Согласно ленинскому плану монументальной пропаганды и постановлению Совнаркома, комиссией, которой руководила Н. К. Крупская, был подготовлен список персон исторического прошлого, которые, по мнению большевиков, "заслуживают благодарность от революции". <…> Среди персон, удостоившихся внимания большевиков, наряду с деятелями французской революции XVIII века Дантоном и Робеспьером, была Софья Перовская и странная фигура, грозящая пальцем небу… Иуда Искариот. Иуду в список деятелей революции внёс кто-то из ленинского окружения. Он должен был олицетворять, по мнению большевиков, первого борца с религиозным мракобесием.

Несколько десятков ящиков с фигурками «революционных бунтарей» — от Иуды Искариота до Степана Разина и Емельяна Пугачёва — вёз прицепленный к бронепоезду Льва Троцкого специальный грузовой вагон. Сейчас трудно сказать, почему памятник Иуде-христопродавцу был водружён именно на полуострове Свияжск. Возможно, он попался просто под руку красногвардейцам и матросам?..

Городок Свияжск стал первым в списке населенных пунктов России, отмеченных памятниками революции. Очевидец установки гипсового истукана Иуде, некто А. Караксин, писал в брошюре "Дорогами российской смуты", изданной в 20-х годах в Берлине, что этот памятник был установлен на острове матросами волжской военной флотилии сразу после взятия Казани.

<…>

Утром 6 сентября красногвардейцы покинули остров, а вечером того же дня жители разнесли вдребезги истукана Иуду. Второй гипсовый Иуда, аналогичный свияжскому, был, по воспоминаниям, установлен Реввоенсоветом в Томске».

Сообщения о памятнике Иуде в Советской России часто встречаются в художественной литературе (например, в произведениях 1931, 1939 и 1953 годов), причём львиную долю здесь составляет эмигрантская проза. В советской же публицистике, где могли и должны были быть максимально полные сведения о подобных сооружениях, они практически отсутствуют.

В июле 1919 года газета «Известия Петроградского совета рабочих и красноармейских депутатов» в статье под заголовком «Крестовый поход против рабочих и крестьян» перепечатала выдержки из колчаковских газет «Сибирский стрелок» и «Великая Россия» (копия в Сети отсутствует): «Памятник Иуде Искариотскому. Омск, 5 мая. По словам советских газет, исполком тамбовского совета постановил поставить в Тамбове памятник Иуде Искариотскому».

Как видим, здесь тоже информация основана на антисоветских публикациях. Существует всего два относительно подробных источника сведений о советском памятнике Иуде.

1) Брошюра писателя-эмигранта А. Вараксина (в цитате Мюллера выше назван Караксиным) «Дорогами русской смуты», якобы изданная в Берлине в 1923 году и сегодня доступная только в виде выдержек.

2) И основной источник: книга воспоминаний датского дипломата Хеннинга Келера «Красный сад». Глава о Свияжске, текст которой доступен сегодня в двух частях, базируется, по словам автора, на его поездке в город в 1918 году.

На Келера ссылается пражская газета «Церковные ведомости», вышедшая в декабре 1923 года:

Как видим, здесь авторы статьи не уверены в достоверности слов Келера. Но есть и другие обстоятельства, которые заставляют нас сомневаться. А именно:

— отсутствие каких-либо сведений о памятнике Иуде в Свияжске в советских документальных источниках;

— у автора действие происходит в городе под названием Sviagorod. Свияжском он стал лишь в переводах;

— путаница с датами и направлениями путешествия Келера;

— как признал сам Келер в 1943 году в ответ на обвинения в вымысле и плагиате, «воспоминания художественно обработаны, сгущены и усилены. В каждом из них много полученного из опыта, но они должны восприниматься как произведение искусства»;

— совпадение времени установки памятника с похоронами видного советского комбрига Яна Юдина, погибшего неподалёку. После смерти его тело было отправлено на станцию Свияжск и похоронено за железнодорожными путями. На памятнике, сооружённом на могиле, было выгравировано: «Ян Юдин, командующий левобережной группой Красной армии по обороне Казани, и его ординарец, погибшие в бою за Казань 12–VIII–1918 г.». Сегодня памятника нет, а останки командира перенесены в посёлок Юдино. Возможно, именно присутствие при установке надгробного памятника некому Юдину показалось слабо понимающему происходящее Келлеру фантасмагорическим кощунством;

— в постановлении Совета народных комиссаров от 30 июля 1918 года содержится тот самый список персон, которым следует ставить памятники в СССР. Иуды среди них нет.

Что касается брошюры Вараксина, то сведения о ней отсутствуют в базе данных «Международный сводный каталог русской книги, 1918–1926», где собрана почти вся информация о публикациях русского зарубежья тех лет.

В подтверждение же описанных Келером событий мы имеем, по сути, только две вещи. Во-первых, считается доказанным, что дипломат действительно приезжал в Свияжск весной-летом 1918 года, хотя это не даёт никакой информации о собственно памятнике. Во-вторых, соцсети пишут о некоей старушке Курашовой, которая в детстве якобы видела памятник Иуде в Свияжске, причём деревянный. Курашова скончалась в районе 2007 года, поэтому комментария у неё уже не взять.

Таким образом, у истории про памятник Иуде в Свияжске есть гораздо больше фактов против, чем фактов за. О памятниках же в других городах подробные сведения и вовсе отсутствуют.